(Продолжение. Начало Вы можете прочитать в статье "Типы привязанности (часть 1)"
Базовый стыд
Социальный стыд в родах — проблема практически всех современных женщин, мы стыдимся своего тела и физиологических реалий. Однако, для многих женщин социальный стыд, возникающий в родах, затрагивает более глубокие и более болезненные слои — то, что психологи называют базовой формой стыда. Это стыд, возникший из раннего травматичного опыта привязанности. Он создает проблемы в жизни вообще и в родах в частности.
3десь мы не говорим о менее грозной родственнице стыда — чувстве вины. Чувство вины может быть полезным или вредным, но оно более конкретное: «Я сделал что-то не так». Стыд глубже. Это базовая установка «Я неправ».
Травмы привязанности оставляют глубокие шрамы на самоощущении. Вместо «фундамента», который строится на сообщениях, что с нами все в порядке, что мы достойны любви, мы получаем «фундамент» более шаткий — он построен на ощущении своей недостаточной ценности, на сообщениях, что с нами не все в порядке.
Когда первичная потребность в привязанности и заботе не удовлетворяется, ребенок остается с базовым ощущением, что его потребности, в сущности, неправильны.
«У детей есть биологический инстинкт привязанности, потому что у них нет выбора», — пишет психиатр Бессел ван дер Колк.
Когда забота и защита недоступны, то считать неправой свою фигуру привязанности будет, с психологической точки зрения, слишком опасно, страшно, поэтому ребенок чувствует — это он сам неправ, когда требует заботы. У него формируется извращенное чувство стыда за свои потребности — хотя они такие же, как у всех детей. Это бессознательное чувство, но, появившись на самых ранних этапах развития, оно сохраняется и во взрослой жизни.
Когда отказ от собственного «я» вызывает стыд, малыш обычно вырабатывает какую-то стратегию защиты. Дальнейшая динамика определяется нашим стилем привязанности. Люди с тревожным стилем идут на все, чтобы получить необходимую им заботу, потому что альтернатива этому — признать, что они недостойны любви, причем настолько, что их можно покинуть, бросить, а это очень стыдно.
Люди с избегающим стилем выбирают стратегию «сверхнезависимости» — они не показывают свои слабые места и, таким образом, избегают стыда, в первую очередь, подавляя свою потребность в привязанности.
У людей с дезорганизованным стилем стратегия хаотичная, призванная одновременно скрыть чувство стыда и собрать фрагменты своего разбитого «я» в одно целое.
Ребенок с безопасным стилем, напротив, не стыдится просить о поддержке и уверенно принимает ее, а также всю нужную ему заботу и любовь окружающих. Однако даже дети с безопасной привязанностью подвержены социальному стыду. Социальный стыд испытывал каждый. К несчастью, он неотъемлем от нашей культуры родов.
Стыд потребности в поддержке
Когда мы понимаем, что глубокий базовый стыд есть результат недостаточной поддержки в младенчестве и детском возрасте, мы понимаем также, почему гештальт-терапевты располагают стыд и поддержку на противоположных полюсах. На одном полюсе ребенок (а потом и взрослый), который получал поддержку и может ее принять. На другом полюсе ребенок (а потом и взрослый), которому стыдно, что он в принципе нуждается в поддержке.
Это самая важная часть проблемы, встающей перед роженицами, которые испытывают первичный стыд. Всю жизнь они либо добивались поддержки любыми способами, либо старательно отрицали, что поддержка может им быть в принципе нужна. Их жизнь, их «я» сформировалось под влиянием трудностей с поддержкой; тем не менее, нормальные роды, не говоря уж о материнстве, требуют огромной эмоциональной и практической поддержки. Чем ближе роды, тем важнее для беременной, настроенной на нормальные физиологические роды, изучить и понять, как ранний опыт привязанности сформировал ее привычную реакцию на стресс и ее способность искать и принимать интенсивную поддержку, необходимую для таких родов. И не стыдиться этого. Процессы эти, как мы скоро увидим, могут повлиять на поведение женщины в моменты кризиса уверенности. Но помните, что у процесса «привязанность — значимая фигура» есть и обратная сторона: способность значимых фигур (в данном случае, тех, кто присутствует на родах) оказывать подобающую поддержку. Для этого недостаточно просто успокоить женщину.
Квалифицированная поддержка
Два взаимодополняющих аспекта привязанности — это способность чувствовать зависимость, одновременно проявляя независимость и автономность.
Это парадокс! Женщине в родах нужна полная поддержка — чтобы она могла все отпустить. Часто специалистам трудно поймать это шаткое равновесие между потребностями матери быть зависимой и независимой одновременно.
Похожий парадокс наблюдается и в раннем возрасте. Малыш, получая первый опыт общения с Миром, нуждается в безусловной поддержке, чтобы чувствовать себя в безопасности, тогда он может направить всю свою энергию на достижение собственной независимости. Чувствуя себя независимым, ребенок может свободно развивать чувство собственного «я», открывать свои ресурсы. У него есть свобода исследовать окружающий мир. В терминах ТП такая поддержка называется безопасной базой для исследований.
Безопасная база для исследований
Ребенок растет, по мере роста меняются и его потребности. 3а пределами материнских объятий — незнакомый мир, который нужно исследовать; нужно решать задачи развития, впереди новые достижения. Для этого в привязанности между ребенком и окружающими должны произойти изменения.
Помните, если потребность ребенка в тихой гавани регулярно и с любовью удовлетворяется, это укрепляет его чувство внутренней безопасности. Из безопасного места можно познавать мир — физически, психологически, эмоционально. Поэтому тихая гавань должна также предоставлять безопасную базу для исследований.
«Здоровая система формирования привязанности включает в себя и тихую гавань, и безопасную базу», — пишет Хизер Плетт, лектор и активист. «Тихая гавань дает нам защиту и комфорт, когда мы боимся или нам нужно залечить свои раны, а безопасная база — это стартовая площадка, откуда мы храбро шагаем в неизвестность».
Ребенок будет отдаляться от безопасной базы, которую предоставляет ему фигура привязанности, а затем снова приближаться к ней (в каждом возрасте это выглядит по-разному). Сначала это робкие попытки отползти на пару шагов, чтобы потрогать лежащие рядом яркие кубики. Исследуя кубики, ребенок время от времени оглядывается на взрослого. Ты по-прежнему здесь? Все нормально? А если я побуду здесь и посмотрю эти кубики — это нормально? Если взрослый рядом настроен на малыша (встречает его взгляд, кивает, улыбается, придавая ребенку уверенности), тот чувствует себя в безопасности (тихая гавань), и получает смелость исследовать окружающий мир (безопасная база). Это фундамент для всех будущих открытий и достижений, для дальнейшего роста и развития, для всех «расширяющих и конструирующих воздействий», которые испытает ребенок (подробнее см. Лиза Фельдман Барретт «Как рождаются эмоции», Манн, Иванов и Фарбер, 2018).
Постепенно сфера интересов ребенка расширяется — он попадает и в другие комнаты, в другие ситуации. Он формирует прочные отношения с теми, кто о нем заботится, со сверстниками, с партнерами. Учится сам одеваться, кататься на велосипеде, лазить по горам, участвовать в школьных проектах, сдавать экзамены, творить, заниматься спортом, плавать, танцевать, готовить, водить машину, проходить собеседования при приеме на работу... Достигает автономии исследуя, принимая вызов, требуя, а иногда, по молодости, идя навстречу опасным ситуациям, учась всему, что приносит жизнь.
Но что, если первые попытки исследовать и совершенствовать свои навыки игнорируются, не одобряются или наказываются фигурой привязанности? Разве это стимулирует любопытство ребенка, подвигает его на новые исследования и совершенствование полученных навыков? Получает ли ребенок поддержку в случае непростой ситуации или страхов? Ведь что только ни предлагает нам жизнь по мере взросления! Или фигуры привязанности подкрепляют страхи ребенка, снижают его мотивацию, наказывают или пытаются его «спасти» от любых испытаний? Ребенок в таком случае остается под грузом страха самостоятельных действий или изматывающего перфекционизма; стремление исследовать и любопытство снижаются, как и стремление учиться.
Чувство спокойствия, которое дает нам безопасная база, куда при необходимости мы можем вернуться, высвобождает нашу жизненную энергию. В противном случае она уходит на обеспечение безопасности. А так жизненная энергия тратится на исследования всего, что предлагает нам полная жизнь. Страх и, как следствие, потребность быть рядом с фигурами привязанности (ведь это самое главное для выживания!) мешает другим формам деятельности — потому что мы можем заниматься чем-либо, только если чувствуем себя в безопасности.
Жизненные установки, формирующиеся под действием повторяющихся ситуаций, в которых фигурирует безопасная база для исследований, могут быть следующими: если во время исследования мира я встречаюсь с препятствием или стрессовой ситуацией, я могу обратиться к окружающим за помощью; окружающие всегда рядом, они поддержат меня, рядом с ними я почувствую облегчение и комфорт, и это позволит мне снова действовать.
Если безопасная база не формируется в раннем детстве (первые три года жизни), да и в дошкольном возрасте нам не встречаются надежные фигуры привязанности, то, скорее всего, энергию, нужную для исследований, необходимых для развития и роста, мы потратим на ожидание угроз и поиски безопасного места. Либо вся энергия пойдет на защиту — выстраивание эмоциональной брони, которая должна будет скрыть нашу ранимость. «Если вы чувствуете себя в безопасности, если вы любимы, ваш мозг учится исследованию, игре, сотрудничеству. Если вы испуганы и чувствуете, что вы нежеланны, мозг учится работать с чувством страха и отвержения», — пишет Ван дер Колк.
Младенцам нужна тихая гавань любви и заботы и безопасная база для исследований. Роженице нужно то же самое. Понимание этого факта помогает увидеть, почему так важно, кого именно мать «назначит» в родах своей фигурой привязанности. Это позволит с высокой вероятностью предсказать исход родов.
Может ли ваша фигура привязанности стать безопасной базой?
При существующем устройстве роддомов и современном положении медперсонала роженица вряд ли будет чувствовать себя в безопасности. Скорее, это будет чувство одиночества. Но даже если она не будет чувствовать себя всеми брошенной, вряд ли современная система родовспоможения даст ей квалифицированную поддержку во время кризиса уверенности. Как мы знаем, максимум ей предложат обезболивание.
То есть вместо человеческой поддержки женщине предлагается (настойчиво предлагается!) удовлетворять свою потребность в эмоциональной безопасности с помощью медицинского контроля и медицинских технологий. Сама идея, само обещание полного пакета «высоких технологий» считается ответом на психологический стресс, а проблема физической боли решается эпидуральной анестезией.
Исследователи предполагают, что морфин и его производные действительно снижают «крик сепарации». Потому что мозг обманут ими — он может справляться с одиночеством, ведь опиаты похожи на те вещества, которые в конкретной социальной ситуации мозг выделяет и сам. В родах с использованием опиатов создается впечатление, что женщина эмоционально не страдает. Но облегчение это недолгое, а также имеются последствия для ребенка.
3доровым женщинам, планирующим роды без вмешательств, стоит очень внимательно отнестись к своим потребностям в безопасности. Не нужно игнорировать их во имя медицинской безопасности. Это не значит, что нужно полностью игнорировать медицинский аспект. Найти золотую середину в контексте современной культуры родов — это вызов! Нужно очень хорошо знать себя и очень грамотно подходить к каждому выбору в своих родах.
Если у роженицы нераспознанные (в том числе и ею самой) нарушения привязанности, а «мудрой и сильной» фигуры поблизости нет, то включаются типичные реакции на стресс. Вначале это выброс адреналина и кортизола. Эти гормоны влияют на состояние матери и ребенка, и могут изменить течение родов к худшему. 3атем роженица начинает сознательно и бессознательно искать удовлетворения своей потребности в безопасности, и у нее почти не остается энергии на сами роды. Кто сможетутешить роженицу, подбодрить ее? Кто станет для нее подходящей фигурой привязанности, дающей чувство безопасности иодновременно безопасную базу для исследований? Если это не госпиталь, не система родовспоможения, сформированная нашей культурой, то кто?
Может ли ваш партнёр стать безопасной базой?
Когда фигурой привязанности становится современная культура родов или больничная система, то последствия самые плачевные. Но даже женщины, не полагающиеся полностью на госпиталь и медиков и опирающиеся в родах на поддержку независимых специалистов, даже они не всегда рожают без проблем.
Многие современные женщины вступают в роды с партнером в качестве единственной фигуры привязанности. И хотя партнер прекрасно справляется с этой ролью в других сферах их совместной жизни, роды — ситуация совсем иной природы. Конечно, второй родитель малыша может дать роженице некоторую эмоциональную безопасность (хотя и это не гарантировано). Но может ли он дать своей поддержке дополнительное измерение? То измерение, в котором женщина пройдет через эмоциональный стресс и физические усилия родов, усилия на пределе? Может ли он стать безопасной базой для исследования? Если вы мечтаете о нормальных физиологических родах, то полагаться только на своего партнера — не лучшая идея. Подтверждается исследованиями.
Хотя эмоциональное спокойствие необходимо, в родах недостаточно, чтобы роженицу просто успокаивали — неважно, ее мама, партнер, акушерка или врач. Кроме успокоения нужна поддержка в той непростой работе, которую совершает роженица. Ей требуется помощь безопасной базы для исследований.
В кризисные моменты успокоить, «спасти» способен любой человек — особенно здесь преуспели анестезиологи. Но если женщина хочет обрести в родах силу, ей нужно что-то большее, чем просто успокоение. Ей нужно много вдохновения и храбрости. Большинству мужчин этот аспект поддержки (подбадривать роженицу в непростые моменты, проходить все этапы родов с ней вместе) дается нелегко.
Одна из составляющих доульской работы — быть и тихой гаванью, и безопасной базой для исследований. Но если у роженицы с высокой потребностью в эмоциональной безопасности нет фигуры привязанности, которая давала бы ей и тихую гавань, и безопасную базу для исследований? Что тогда происходит? 3а ответом далеко ходить не надо. Просто посмотрите на высокий уровень вмешательств, который постоянно растет.
Боль и привязанность
Когда женщина рожает в типичной для нашего времени обстановке, она нередко чувствует себя одинокой, брошенной. Если, при этом, она зависит от персонала, который не в состоянии поддерживать женщину на ее пути к нормальным родам, то это приведет к «спасению» роженицы — медицинскому обезболиванию и, возможно, последующему каскаду вмешательств.
Это еще яснее выражено (и представляет еще больше проблем), если стиль привязанности роженицы обуславливает сильную стрессовую реакцию. Такая реакция обычно предполагает, что женщина склонна искать поддержку и принимать ее, поэтому неудивительно, что стиль привязанности женщины помогает еще до родов предсказать ее отношение к боли. Роженицы с тревожным или избегающим стилем чаще говорят о сильных болевых ощущениях, избегающий стиль также связан с применением обезболивания.
Сочетание небезопасной привязанности и условий, в которых в наше время проходят роды, разрушительно для благополучия женщины. Также сочетание поддержки, которую может предложить современная система родовспоможения, и стиля привязанности конкретной женщины позволяют легко предсказать течение родов. Можно написать сценарий родов для женщины с любым стилем привязанности. (Конечно, роженица может заранее предпочесть роды с вмешательствами и внести это в план А. Но если вы заинтересованы в нормальных физиологических родах, то представление о том, как стиль привязанности может расстроить благие намерения, будет полезным).
Тревожная привязанность — эпидуральная анастезия
Если у женщины тревожный стиль привязанности, она будет стараться в ситуации угрозы находиться как можно ближе к окружающим. И ради этого она готова на все — даже на вмешательства, которых не хотела. Либо она бессознательно попытается привлечь к себе внимание окружающих любым способом. Тогда поведение женщины становится гиперактивным. На сознательном уровне оно вызывает у женщины стыд, поэтому вот мой прогноз: во время кризиса уверенности, где задействованы сильные эмоции, такая женщина попросит эпидуральную анестезию, чтобы спасти себя от стыда, а окружающих от страданий, которые она испытывает не получая нужной ей безопасной поддержки. А потом, тоже предсказуемо, последует каскад вмешательств, который приведет к истории родов «слава богу».
Напоминаю, что люди с тревожным стилем часто (и сознательно, и бессознательно) тратят много своей жизненной энергии на переживания, кто будет рядом, кто защитит их, кто будет их любить. Таким образом, энергия направляется не в то русло — человек пытается угодить окружающим, хотя мог бы идти к новым жизненным достижениям.
Пример: Таня на приеме у психолога пытается понять, что же произошло с ней во время родов, которые окончились вовсе нежеланным кесаревым сечением. Психолог спрашивает ее о моменте, с которого все пошло не так. Таня вспомнила, что вопреки рекомендациям медиков приехала в роддом слишком рано и осталась там, хотя ей предлагали уехать домой и вернуться уже в активных родах. 3ачем же она приехала так рано и осталась в госпитале, хотя знала — это не лучший вариант для родов, спросила психолог. Таня ответила, что причиной стало ее желание сблизиться с акушерками, чтобы «перетянуть их на свою сторону». В госпитале, поняла Таня, она тратила слишком много энергии на установление контакта с акушерской — она болтала, шутила с ней, рассказывала забавные истории. «Я все пыталась увериться, что нравлюсь ей, а надо было продолжать работать. С этого момента все покатилось в тартарары».
Избегающая привязанность — эпидуральная анастезия или кесарево сечение по выбору женщины
Для женщины с избегающим стилем, чей образ жизни — независимость и самодостаточность, базирующиеся на сильных механизмах контроля (это нужно ей, чтобы избежать стыда, ведь обнаружить свою уязвимость стыдно), я прогнозирую «рациональное» решение поставить эпидуральную анестезию как можно раньше (а в некоторых случаях она выберет кесарево сечение).
Такая опция дает возможность избежать малейшего проявления эмоциональной уязвимости. Либо женщины с таким стилем привязанности решают, что уж они-то все предусмотрели, и, преувеличивая собственную самодостаточность, считают, что им никакая поддержка не нужна. Это убеждение, скорее всего, разобьется об интенсивность схваток. В любом случае можно ожидать эпидурального каскада.
В целом, женщины с избегающим стилем не обращаются ко мне для поддержки во время беременности и родов. Однако, такие женщины после родов часто обращаются к психологу, когда материнство вскрывает их детские травмы привязанности.
Помните, что женщине с избегающим стилем важно подавить в себе потребность в привязанности. Во-первых, она воспринимает такую потребность как постыдную, а во-вторых, её внутренний сценарий предрасполагает к недоверию: все равно никто никогда не будет искренне оказывать ей настоящую поддержку. Если бы только эти женщины могли получать в родах настоящую заботу! Это позволило бы переписать неэффективный внутренний сценарий.
Женщина с безопасной привязанностью — грамотный выбор или жертва системы?
А что насчет женщин с безопасной привязанностью? Уж у них-то с поддержкой все в порядке? Да... и нет.
Вот мой прогноз для женщины с безопасной привязанностью, настроенной на нормальные роды, которая готова получать поддержку, не стыдится этого, и (важно!) сделала выбор, который поддерживает ее намерения: все вмешательства в роды будут только по медицинским показаниям. Такая женщина легко войдет в эволюционный регресс и легко примет поддержку, необходимую в непростые моменты.
Устойчивость к стыду
Да, выбор команды жизненно важен. Это очень уязвимое место, женщина обнажена до последней степени и во всех смыслах. Это самое искреннее проявление себя. Тем оно и драгоценно. И сверх-важно, кого она возьмет с собой в это путешествие. Если у неё не будет круга поддержки, почему она вдруг почувствует, что ей безопасно открыться — в том числе обнажить (не только перед другими, но и перед собой) свои самые уязвимые места?
Да, почему? Почему вы вдруг решите показать свою ранимость? В родах важен круг поддержки. Это круг людей, которых выбрали за их желание и способность помогать, за их опыт поддержки женщин во время родов. Но все чаще женщин не мотивируют на поиски такой поддержки, да и возможностей найти ее не так много. Поэтому женщине сложно эмоционально открыться, да часто это никому и не нужно. Вместо этого женщины ищут (или их вынуждают искать) медицинскую поддержку — она контролирует и уязвимость, и боль, и схватки, и, в конце концов, сами роды.
Таким образом, без грамотного выбора (например, информированное решение о том, кого взять с собой на роды), женщина даже с самым безопасным стилем привязанности может встретиться со страхами и чувством, что ее покинули, что характерно для «родов на потоке» в современной системе родовспоможения.
Женщина, настроенная на нормальные физиологические роды, даже с Безопасным стилем, должна предпринять что-то еще для взаимодействия с системой, чтобы не стать ее жертвой. Большую роль здесь играет понимание глубины своего социального и базового стыда, развитие эмоциональной устойчивости к этим формам стыда. Иногда такой шаг — выставить скрытую часть своей личности напоказ — может стать исцелением. Часть избавления от стыда — быть увиденным и услышанным. Это исцеляет. Роды первичны, роды уязвимы, и в них квалифицированная, глубокая и мощная поддержка может исцелять. Как если бы мы вновь стали детьми, которых безусловно поддерживают в сложной ситуации: они в безопасности, их любят и никогда не оставят.
Исцеление
Стиль привязанности — не единственная причина всех проблем в родах и всех вмешательств. Бывают ситуации, когда по медицинским показаниям вмешательства необходимы, даже если у матери безопасный стиль, а все ее потребности полностью удовлетворены. Тем не менее, в таких ситуациях удовлетворение эмоциональных потребностей женщины не менее важно. Как жаль, что в наше время типичная реакция на эмоциональный стресс роженицы — предложить ей обезболивание, а не человеческую заботу. Это лишает многих женщин возможности получить поддержку настроенных на нее людей, сформировать глубокие человеческие связи. А ведь это возможность обогатить эмоциональную сферу, а для многих и исцелить старые травмы привязанности.
Приобретённая безопасная привязанность
Женщине, настроенной на нормальные физиологические роды, особенно в существующей системе, важно осмыслить свой стиль привязанности. Теперь вы видите: вопросы привязанности захватывают гораздо более широкий спектр — они влияют на состояние после родов и на формирование привязанности у малыша. Если вы понимаете, что у вас небезопасный стиль привязанности, всегда есть возможность претендовать на приобретенную безопасную привязанность.
Как? Оказывается, её можно развить. Глубокая психологическая работа во время беременности (а иногда и в родах) дает в числе других преимуществ возможность получить приобретенную безопасную привязанность. Первое, что для этого нужно, это признать свои детские травмы. После этого женщина уже может создать модель внутреннего родителя — любящего, готового откликнуться на ее потребности, такого, какого ей не хватало в реальной жизни. Эта внутренняя модель может быть сформирована с помощью других сонастроенных поддерживающих отношений — с партнером, с друзьями, с терапевтом или, если говорить о родах, то с любящей и заботливой акушеркой или доулой.
Исследования подтверждают возможность формирования приобретенной безопасной привязанности:
− если у человека были отношения с другим, по-настоящему на него настроенным человеком (с родственником, соседом, учителем, психологом);
− если в ходе этих отношений человек получает целостный внутренний опыт;
− если эти отношения дают пространство для переосмысления своей жизни, высвечивают ее смысл.
В этих случаях можно получить то, что исследователи называют приобретенным безопасным жизненным нарративом.
Исследование, сравнивающее стили привязанности матери и младенца через двенадцать месяцев после рождения обнаружило, что у матерей с безопасной привязанностью дети чаще имели такой же стиль, в то время как матери с небезопасной привязанностью чаще имели младенцев с небезопасным стилем.
Другое исследование, рассматривающее сразу три поколения, показало, что стиль привязанности бабушки с материнской стороны определял стиль привязанности матери, а это, в свою очередь, позволяло предсказать стиль привязанности малыша.
Таким образом, разобраться в ТП и выделить для себя то, что может отозваться в родах, — очень важная часть психологической подготовки. Она также важна для вашего будущего материнства и для развития малыша во всех областях. Приобрести безопасную привязанность — большая терапевтическая работа, для которой нужно много смелости. Но плоды этой работы будут пожинать поколения и поколения вашей семьи.
Редактор - Оля Калмыкова