Я часто думаю о том, что быть доулой в моем городе – это значит почти всегда получать травму свидетеля.
Что это вообще такое?
Травма свидетеля случается, когда на наших глазах происходит что-то, что не должно было случаться. Например, вы ехали в машине по дороге и стали свидетелем смертельного ДТП – на ваших глазах разбилась другая машина и в ней кто-то погиб. Вы не были ни виновником этой аварии, ни участником – вы просто проезжали мимо, и не получили никакой физической травмы. Но эмоционально это ДТП затронуло и вас – в этот момент множеств чувств смешиваются воедино: страх, чувство беспомощности, вина, радость и облегчение. И большая часть травмы заключается в том, что эти чувства остаются незамеченными и непризнанными: ведь со свидетелем физически все в порядке, а значит и беспокоиться о нем нечего, но при этом рядом есть люди, реально нуждающиеся в помощи.
Обычно о травме свидетеля говорят, когда кто-то оказывается рядом с чрезвычайным происшествием. Но роды – естественный процесс, почему же у меня регулярно возникает такая аналогия?
Я много раз видела, как желания моих клиенток не сбываются, как рушатся надежды на уважительное отношение в родах, как вместо совместного принятия решений они получают игнорирование своих просьб. Я много раз видела глаза, в которых стоит вопрос “Что происходит?”, видела смятение и несогласие, была свидетелем тому, как с клиенткой делают что-то против ее воли. Могу ли я что-то сделать в этой ситуации как доула, чтобы ее изменить? Увы, нет. Я не имею права останавливать медперсонал, высказывать свое мнение, просить за клиентку. Это вне сферы моей компетенции. Но – я могу стать опорой и ресурсом для нее. Когда я вижу глаза клиентки в родах, и в них мольбу, вопрос, отчаяние или страх – я отдаю свои глаза ей. За мои глаза можно держаться, как за руку, и идти вместе в то, что происходит. Вместе мы пройдем. Я вижу тебя, вижу твои чувства и признаю их, я согласна с тем, что происходит внутри тебя, и так же, как и ты, не согласна с тем, что с тобой делают снаружи. Это вне оценок и вне моего личного отношения к происходящему. Это принятие. Без каких-либо условий.
Сопровождать роды в комфортной (физически и психологически) обстановке легко. Держать за руку, делать массаж, подавать воды, верить в маму, ободрять – легко и просто делать это, когда вся родильная команда настроена на одну волну. Это как идти по солнечной улице в тёплый день.
А насколько легко идти против порывистого ветра? Который периодически ещё накрывает ледяными иглами?
Сохранять спокойствие и нейтралитет, продолжать делать то, что приносит маме облегчение – несмотря на обесценивание от других участников родов, верить в её силы и передавать эту веру ей – вопреки тем словам, что мама слышит от других. Я много раз становилась тем якорем, за который мама держалась, чтобы не утонуть. Я много раз отдавала часть себя – глаза, руку или плечо – чтобы дать ощущение опоры. Это и есть работа доулы.
И именно в этом и есть наша травма свидетеля. Видеть и не останавливать. Слышать и не прекращать. Чувствовать и не уходить. Наверное, это самый сложный этап в моем понимании профессии – когда спустя некоторое время понимаешь, что роды это не только мимими-младенчики и розовые единороги, но еще и частое неуважение, объективация, агрессия и манипуляции. И проживание своей беспомощности в этом становится серьезным испытанием для доулы.
Кто-то не может принять эту беспомощность и уходит в то, что на Западе называется birth activist, а кто-то после нескольких сеансов психотерапии снова идет в роды и становится еще бОльшей поддержкой и опорой своим клиенткам.
Важно, чтобы доула знала о травме свидетеля, умела увидеть ее у себя – прямо в моменте, в родах. И важно уметь что-то с этим делать потом, после того, как малыш родится и доула уедет домой, к своей семье.